текст: Андрей Родионов
фото: Андрей Родионов и Ольга Тагинцева
»Готовь сани летом! Это не я сказал, а народ. А народ, как известно, плохого не посоветует. Тем более такой великий, как наш. Также летом нужно готовить не только сани, но и новогодние подарки. А девушкам и о 23 Февраля подумать не мешает. Но действительность разочаровывает. Достаточно взглянуть на очереди в авиакассах накануне Нового года! Поэтому, чтобы не усугублять ситуацию, наши с женой билеты в Шри-Ланку на новогодние праздники были приобретены еще в разгар летнего отпускного сезона. Разве могли мы тогда знать, какие подарки готовит нам природа вместе с персоналом аэропорта Домодедово!..
Пролог
Утром 2 января, в день отлета, мы как дети радовались докладам руководителей упомянутой воздушной гавани о нормализации ситуации. Вот только 2 часа задержки вылета, возможно, и не выглядят большой проблемой в глазах сотрудников аэропорта, но неслабо бьют по планам и нервной системе тех, кто из-за этого не успел на посадку стыковочного рейса из Абу-Даби в Коломбо. Что может быть взрывоопаснее, чем группа соотечественников численностью около 30 человек, опоздавших на стыковочный рейс, и в ответ на вопрос о том, что им теперь делать, услышавшая от флегматичного представителя супостатской авиакомпании: «На всё воля Аллаха!..». Закаленные в ежедневных пробках москвичи первыми поняли, что делать. Разве могут растеряться в такой простой и житейской ситуации
люди, которые, не моргнув глазом стреляют из «травматики» по не пропустившему их на дороге пешеходу! Первые фразы: «Вас тут не стояло…», произнесённые через слегка сжатые зубы и сопровождающиеся легким, но уверенным выдавливанием из очереди, послужили сигналом о том, что сотрудникам аэропорта пора вызывать ОМОН. Но словно холодным душем для всех стало широкое и улыбчивое лицо пассажира в широкой соломенной шляпе, который искренне, весело и очень громко, одной фразой, в которой не было ни одного литературного слова длиннее двух букв, охарактеризовал ситуацию, в которой все оказались. После всеобщего примирения и последующего братания всю нашу группу перерегистрировали на самолет в Доху, из которого мы и должны были вылететь в конечные точки наших маршрутов. Так перелет, который должен был занять около 12 часов, растянулся более чем на сутки дислокация …
На юге Бентоты нами была забронирована комната в небольшом частном отеле (они здесь называются виллами). Хозяйка виллы — средних лет англичанка, отправила за нами в аэропорт микроавтобус. От аэропорта до виллы было почти 100 километров, но уже с первых метров движения наши глаза стали округляться, как шарики на новогодней ёлке. Дорожное движение, в которое мы влились, можно было охарактеризовать одним словом: «Азия!».
Абсолютно все водители подрезали и затирали друг друга, как будто каждому из них было максимально важно опередить всех соседей по потоку. Но делали они это как-то весело и беззаботно, абсолютно не напрягаясь по поводу того, что, например, только что выдавленный ими на встречную полосу мотоциклист чудом увернулся от автобуса, а подрезанная легковушка весело и с гиканьем влетела на тротуар, внеся некоторое оживление в двигавшуюся по нему толпу. Не в силах наблюдать за этим, мы постарались как можно реже смотреть в окно и сосредоточились на сдерживании рвотных позывов от знакопеременных ускорений нашего микроавтобуса.
Персонал виллы — несколько ланкийцев, к нашему приезду уже начал готовить ужин, но необходимо было выбрать креветок, которых нам подадут как главное блюдо. Именно с этими словами пара смуглых ребят внесли поднос с несколькими животными, напоминающими по форме ракообразных, но размером с небольших пони, и не отставали от нас до тех пор, пока мы быстренько не изобрели несколько критериев (размер гузки, ширина филейной части, мясистость окорока), по которым тут же и отобрали себе «креветок» на ужин. Первый день в Шри-Ланке был посвящен изучению окрестностей нашего отеля, купанию в океане и знакомству с навязчивым ланкийским сервисом.
Сервис
Несмотря на то что пляж в районе нашей виллы по меркам прочих морских курортов был пустынен примерно как побережье Мексиканского залива после аварии на буровой, через каждые 100 метров виднелось доброжелательное лицо местного жителя, который при пересечении одинокими путниками границ его территории, бросался под ноги и все 100 метров до следующего приветливого парня убеждал нас, что мы непременно должны сейчас же заглянуть в его ресторан (снять комнату в его отеле, купить у него украшения из ракушек, забить с ним козла…). И только после традиционного: «No! Твою мать!» он удалялся, передразнивая интонации отшившей его «жертвы».
Договорившись с ланкийцем, выполняющим на вилле роль управляющего, о знакомстве с его другом, который сдает в прокат мотоциклы и скутеры, утро следующего дня мы начали с осмотра 150-кубового скутера Hero Honda. К счастью, перед поездкой мы успели почитать об особенностях аренды мототехники в этой стране и знали, что просроченная страховка — обычное явление в местных прокатных конторах. Уже побывавшие здесь соотечественники предупреждали о том, что местные стражи порядка по духу очень близки нашим шакалоподобным госавтоинспекторам. Поэтому каких размеров взяткой удастся откупиться от обнаружившего нарушение полицейского, теоретически мог знать лишь великий Будда. В результате владелец скутера был вежливо, но безапелляционно послан к страховому агенту, вернувшись от которого примерно через час, он и передал нам свежезастрахованный аппарат. В первый день после нашей «моторизации» мы планировали проехать вдоль побережья на юг до Хиккадувы, чтобы поближе познакомиться со странным ритуалом отпускания в океан маленьких морских черепашек на местной черепашьей ферме. Но никаких табличек и указателей на улицах нами обнаружено не было, несмотря на то что на всех картах ферма была отмечена как главная достопримечательность в городе. В связи с этим, искупавшись под накрапывающим дождиком, мы двинулись дальше на юг в Галле.
Галле — древнейшая в данном регионе крепость, построенная европейцами. В 1663 году голландцы возвели этот крупный форт на месте захваченного у португальцев небольшого бастиона. Стены и укрепления и по сей день находятся в прекрасном состоянии. А сам город изобилует храмами всех возможных религий и аборигенами, продающими монеты, как они утверждают, времен голландского правления на острове. Но монеты в руках местных торговцев, на мой взгляд, «не пахли» историей. В отличие от мощеных площадок у бойниц, на которых еще виднелись следы средневековых пушек. Опыт этой непродолжительной поездки мы оценили как положительный и утвердили предварительно оговоренный трехдневный трип на 250-кубовом мотоцикле. По словам аборигенов, мотоциклы большей кубатуры на острове фактически отсутствуют. И лишь полиция использует 350-кубовую технику. В итоге на следующее утро у ворот нашего отеля стояла Honda XL250 Degree…
Пищевая цепочка
В наших планах значилась поездка в центральную часть острова, где уже был забронирован номер в одном из крупнейших отелей Шри-Ланки — Amaya Lake Hotel, расположенном неподалеку от основных мест исторического и культурного наследия страны. По одному дню мы отвели на дорогу туда и обратно, и один день был выделен для приобщения к местной культуре. Первое время наша езда была осторожной, и основное внимание уделялось тому, чтобы не пропустить нужный поворот или съезд. Потихонечку удаляясь от побережья, мы всё больше окунались в атмосферу местных дорог. Как и во всяком замкнутом микромире, здесь царит свой порядок и иерархия. На вершине пищевой цепочки красуются большие и яркие автобусы Lanka Ashok Leyland, реже — TATA, водители которых представляют собой очень продвинутую копию своих московских коллег, управляющих маршрутками, у которых хирургическим путем были удалены органы, отвечающие за чувства меры, страха и самосохранения. Учитывая, что у всех двуногих за эти чувства отвечает головной мозг, лично я сделал вывод, что именно он и был ампутирован у всей вышеупомянутой категории граждан. Принципы, которыми руководствуются они при движении по дорогам Шри-Ланки, легко объединить в небольшой свод правил.
1. Я еду с той скоростью, с которой мне удобно, она же — та, с которой позволяет двигаться мощность двигателя и лежащие на дороге деревья.
2. Если на моем пути оказывается более медленное попутное транспортное средство, его необходимо немедленно обогнать. При этом наличие встречных транспортных средств в расчет браться не должно.
3. В случае если после начала обгона выяснится, что разъехаться со встречным транспортным средством не позволяет ширина дороги или расположенные на ней препятствия, необходимо, непрерывно подавая звуковые сигналы клаксоном, выдавить обгоняемое транспортное средство на обочину либо принудить его к остановке.
4. Каждый совершённый обгон, а также опережение по обочине, выдавливание на обочину, блокирование других транспортных средств и непредоставление им преимущества проезда значительно повышают статус водителя автобуса, добавляют очки к его рейтингу и позволяют нанести на автобус дополнительные графические элементы.
Таким образом, даже на абсолютно прямом участке дороги мотоциклист не может разогнаться, так как в любой момент на твою полосу может выскочить автобус, и ни клаксон, ни моргание фарой не заставят его прекратить маневр. В лучшем случае он тоже начнет сигналить и моргать фарами в ответ. Дважды мне приходилось, отчаянно тормозя, уходить на избитую рытвинами обочину, чудом спасая мотоцикл от падения. Ниже автобусов в иерархии транспортных средств находятся грузовики всех размеров и годов выпуска. Почти всегда они движутся предельно гружеными, что значительно ограничивает их возможности самовыражения. Но, учитывая их непропорционально большие для местных дорог габариты, относиться к ним нужно уважительно и просчитывать обгоны на несколько шагов вперед. Водители дорогих и относительно новых внедорожников ведут себя в точности так же, как и на дорогах российских городов. Обгоняют, подрезают, куда-то спешат и не замечают никого, чья снаряженная масса меньше, чем у них хотя бы на грамм. Но численность их на дорогах Шри-Ланки настолько мала, что, совершая не очень продолжительные поездки, вы рискуете не встретить ни одного из их представителей. Популярные почти во всех азиатских странах трехколесные такси тук-туки стараются руководствоваться теми же принципами, что и автобусы. Но недостаток не только мощности мотора, но и массы, а, следовательно, и необходимость постоянно учитывать последствия возможного лобового столкновения делает их осторожнее и выводит за пределы списка наиболее опасных обитателей исследуемого нами мира.
И, наконец, мотоциклисты. Подавляющее большинство техники этого класса имеет здесь рабочий объем 125–150 «кубиков». Их на дорогах острова достаточно много, лишнего внимания они к себе стараются не привлекать, опасных маневров не совершают, другим участникам движения, как правило, неудобств не доставляют. Таким образом, я впервые почувствовал себя беззащитным насекомым, находящимся в самом низу пищевой цепочки, не имеющим ни прав, ни места на дороге, где можно было бы существовать хотя бы в относительной безопасности.
Через тернии — к звездам
Уже во время пути я обнаружил, что и без того не идеально подходящаядля длительных путешествий Honda вдобавок имела доработанные подножки водителя. В результате чего точка их крепления была поднята почти на 5 сантиметров. Поэтому километров через 100 ланкийских дорог мои колени начали невыносимо ныть, а мое седалище за перенесенные им мучения можно было без колебаний причислить к лику святых… При средней скорости передвижения (я бы назвал этот процесс продвижением, или — пробиванием с боем) около 40 км/ч в Дамбулу, находящуюся примерно в 270 километрах от Бентоты, мы въехали уже в темноте. В это время стал накрапывать дождь. Накопившаяся усталость и испортившаяся погода окончательно притупили нашу бдительность, и мы начали пропускать столь редкие здесь, а оттого столь ценные, указатели на английском языке. В итоге, проехав мимо съезда к нашему отелю, мы умчались километров на 10 в сторону. Где нас и накрыл сильный ливень. Оставалось лишь обратиться за помощью к местному населению. Выручил проезжавший мимо водитель тук-тука. На наши вопросы он ответил предложением следовать за ним и вскоре привел нас к нужному повороту.
Вымокшие, усталые, голодные, мы понимали, что горячая ванна отеля уже совсем близко. И тут узкая дорога, по которой мы катили в тот момент, резко ушла вниз. В свете фар было видно лишь, как она скрывается под потоками воды. Для одного дня это было уже слишком! После того как мы остановились и огляделись в темноте, перед нами предстала странная картина. Вода из расположенного справа водохранилища с шумом и брызгами перекатывала через край дамбы и вливалась в маленькую речушку где-то внизу слева. Но так как мост через всё это безобразие построен не был, единственной переправой служила сама дамба. Любому, кто видел это в первый раз, показалось бы, что при попытке проехать по дамбе потоком воды смоет в пропасть даже автомобиль, не говоря уже о мотоцикле. В этот момент рядом с нами остановился один из аборигенов на 125-кубовом чуде местного мотопрома и, перехватив наш растерянный взгляд, жестом показал, что мы можем безбоязненно преодолеть эту преграду, не слезая с мотоцикла. В ответ ему было предложено показать пример. На что он попытался нам объяснить, что на другой берег ему не нужно. Но так как абориген, общаясь с нами, непрерывно (и, как лично мне показалось, весьма ехидно) улыбался, мотивы его действий были интерпретированы как самые неблаговидные.
В результате чего я, в одностороннем порядке, слез с мотоцикла и направился к нашему собеседнику, каждым своим движением демонстрируя, что сейчас он попадет на другой берег вне зависимости от своих планов. Когда между нами оставалось менее метра, он, видимо, осознал нарисовавшиеся перед ним перспективы и, мгновенно заведя мотоцикл, рванул через дамбу. В ночное дождливое небо взметнулись фонтаны брызг. Заливаемый водой моторчик натужно ревел, но нёс своего хозяина к другому берегу. Как только возможность переправы стала очевидной, наш мотоцикл тут же влетел на дамбу, подпираемый тугими струями воды. Мчащиеся под напором потоки, налетая на нас, доходили чуть ли не до сиденья. Но в целом нам, успевшим уже окончательно промокнуть под дождем, было даже весело.
А потом среди дождя, грязи, нищеты, бездорожья и отсутствия цивилизации перед нами выросли огромные подсвеченные в ночи бассейны, открытые веранды, на которых ужинали прилично одетые и хорошо пахнущие люди европейской внешности, маленькие и уютные домики номеров отеля, аккуратные и вычищенные дорожки, проложенные между всем этим великолепием…
Не успели мы поставить мотоцикл на стоянку, как нам вручили по бокалу коктейля на подносе с каким-то красивым церемониальным полотенцем. Последнее мы тут же схватили и с радостью вытерли им лица от дорожной грязи. После этого, под немигающим взглядом персонала, одним глотком осушив бокалы с коктейлем, источая на весь отель полный спектр дорожных ароматов, впитанных в себя за день пути, попросили оформить наше прибытие. Так как на следующий день у нас было запланировано приобщение к историческому наследию Шри-Ланки, большую часть ночи мы провели с феном в руках, пытаясь хоть как-то просушить хлюпающую обувь и экипировку. В чём, кстати, неплохо преуспели. Следующее утро выдалось серым и туманным. После завтрака мы прогулялись вдоль покрытого туманом берега и стали свидетелями свадебного ритуала, развернувшегося перед рестораном отеля. Бросилось в глаза, что, несмотря на всю разницу культур, эмоции в глазах брачующихся мелькали абсолютно те же, что и на любом из проходящих в наших российских ЗАГСах бракосочетаний. Вот только участники мужского танцевального коллектива, двигающегося впереди процессии, словно специально пытались усложнить поиск смысла в выполняемых ими конвульсивных телодвижениях. Представьте себе поджариваемого на медленном огне ужа скрещенного с танцором Ламбады. Более точного описания этих ритуальных танцев мне подыскать пока не удалось.
Покинув отель, мы вновь столкнулись с необходимостью преодолеть водную преграду на нашем пути. На этот раз мокнуть не хотелось. И, ссадив с мотоцикла жену, я дал ей строгие инструкции закатать штаны по колено и идти строго по краю дамбы, где скорость потока воды минимальна. Сам же я, сняв обувь и подвернув штаны, почти не замочив экипировку, выехал на другой берег. Но, как мне сквозь рыдания пожаловалась потом жена, идти по краю дамбы было очень страшно, поэтому, постояв немного в сомнениях на берегу, она пошла посредине дамбы, заливаемая водой почти по пояс и полностью замочив свою обувь и наши перчатки, которые она держала в руках. Именно такой, мокрой и плачущей в голос от обиды, я и увидел ее на другом берегу. Но, как и все внезапные огорчения, наше неудачное форсирование реки тут же было вытеснено новыми впечатлениями.
Касапа и единороссы
Далее наш путь лежал к Сигирии. Это скала, на которой царь Касапа в V веке оборудовал себе резиденцию. Несмотря на то что, по некоторым сведениям, он был отцеубийцей и залез на это скальное плато исключительно во избежание народного гнева, по скромности он бы легко мог соперничать с депутатами-единороссами. Об этом говорят несколько вырубленных в скале бассейнов, фундаменты дворцов и небольшой, способный вместить средней величины гарем, вытесанный из скалы каменный стульчик, гордо именуемый троном. Вход на самый верх скалы также был оформлен без лишнего пафоса. Гости входили в пасть огромного льва, от которого сейчас, правда, остались одни лишь лапы. Окружали это великолепие разбитые вокруг скалы сады, каналы и фонтаны (и это всё в V веке!). А в вырубленной сбоку скалы галерее можно увидеть изображения обнаженных по пояс дев. Если верить туристическим путеводителям, то нарисовали их на скалах несколько тысяч лет назад. Действительно, каких только шедевров не способен создать человек, если его лишить возможности повесить у себя над кроватью постер за 100 рублей с Дженнифер Лопес. К моменту, когда мы уже спустились со скалы, солнце отчетливо обозначило свое стремление к западной части горизонта, и нами было принято решение ограничиться посещением Сигирии, хотя с утра мы планировали более насыщенную культурную программу. А это значило, что вскоре мы снова стояли у нашей любимой дамбы, через которую вновь нужно было перебраться на другой берег. На этот раз я не отпустил жену преодолевать воду вброд, а, приняв руководство процессом подготовки к форсированию реки в свои руки, проследил, что бы обувь была снята и закреплена на руле мотоцикла, штаны подвернуты на достаточную высоту, а жена крепко держалась за меня сзади.
Так, ценой 20-ти секунд истошных воплей, раздававшихся с заднего сиденья, мы успешно и без потерь вновь преодолели дамбу и остаток дня провели в бассейне, расслабляя натруженные тела в предвкушении нелегкой обратной дороги в Бентоту. Обратный путь мы пролетели на одном дыхании. Дорога была уже знакома, методика уворачивания от автобусов на встречной полосе — отработана до автоматизма, готовность к погодным капризам — максимальная. В итоге на прямиках мы позволяли себе разогнаться (о, ужас!) до 70 км/ч. Как результат — возвращение в Бентоту засветло. Из неожиданностей — лишь увиденное семейство огромных (до 3-х метров длиной) варанов, резвящихся в обычном придорожном ручье. Но на последних пятидесяти километрах пути мы попросту выдохлись. Усталость, как физическая, так и моральная, обрушилась словно лавина. Приходилось изо всех сил заставлять себя концентрироваться и не терять бдительности. В голове вертелась мысль о том, что львиная доля происшествий случается в самом конце поездки. Высокие подножки и непригодное для длительных путешествий сиденье сделали свое черное дело. В конце пути мое седалище выработало весь моторесурс и требовало капитального ремонта, а лучше — замены узла в сборе. У моей жены дела обстояли не лучше. Согнутые до предела ноги ныли, а наколенники в такой позе, как потом выяснилось, серьезно нарушали кровообращение. Так что еще несколько недель после возвращения в Москву моя супруга слегка прихрамывала на работе, стоило коллегам отвести от нее взгляд.
Подводя итог, скажу, что впечатления от поездки на мотоцикле по дорогам Шри-Ланки не имеют ничего общего с ездой в любой другой точке планеты. Ни о каком упоении скоростью здесь не может быть и речи. Удовольствие приносят совершенно другие вещи. Прежде всего — это счастье от осознания того, что ты выжил в этой мясорубке. Локальные победы от преодоления отдельных препятствий и трудностей сливаются в сплошную волну позитива, связанного с сознанием того, что ты несмотря ни на что продолжаешь двигаться вперед. В целом путешествие по Шри-Ланке на мотоцикле я бы сравнил со службой в армии. Вряд ли кто-нибудь добровольно захочет пройти ее повторно, но нет сомнений в том, что этот уникальный опыт закалит и позволит по-другому взглянуть на пределы собственных возможностей. Но потом, по возвращении домой, когда с губ окончательно смоется вкус собственного пота и дорожной пыли, еще долго будут вспоминаться ланкийские дороги, не похожие ни на что в мире. И сожаление о том, что последние два дня не были проведены за рулем мотоцикла, еще долго не будет давать покоя… /
