ДИВИЗИЯ №245
текст и фото: Эдуард Икальчик
»Покатушки по окрестным городам и весям, на фестивали и слёты быстро наскучили. Зачитываясь рассказами бывалых мотопутешественников, постепенно формировалось желание тоже совершить что-то эдакое. Но просто банально ехать в дали дальние за недостатком свободного времени представлялось неинтересным и расточительным. Нужна была идея, цель, которая бы наполнила предстоящую поездку смыслом. И такая идея родилась.
В феврале далекого победного 1945 года мой родной дед сложил голову в такой же далекой Германии. В похоронке было, конечно, указано где искать могилу, но обыкновенным советским крестьянам те названия были сродни названиям спутников Марса, и о посещении могилы даже никто не мог и помышлять. И тема эта долго оставалась в нашей семье нераскрытой. С появлением ОБД ≪Мемориал≫ и рассекречиванием многих военных документов стало возможным восстановить события тех времен и отыскать захоронение. Оказалось, это не Германия, а современная Польша, юго-западная ее часть, почти граница с Чехией, бывшая Верхняя Силезия!
Переписка с польскими друзьями и общение на профильных форумах раскрыли много интересного и обнаружили еще больше тайн. Оказывается, на территории нынешней Польши погибло около 550 000 советских солдат. Официально только 20 % из них известны! Думаю, число это сильно завышено. Прослеживая боевой путь 245-й дивизии, в которой воевал дед, особенно подробно изучая последние бои, убедился, что потери были чудовищные. После вступления на территорию Германии и форсирования Одера наши войска встретили невиданное доселе сопротивление. Ветераны с обеих сторон, которым удалось выжить в этой мясорубке, вспоминали, что такая ожесточённость за всю войну наблюдалась только в Сталинграде… Рукопашные схватки были в порядке вещей.
В Силезии была сосредоточена большая часть военной промышленности. Кроме того, страхи перед большевистским нашествием заставляли немецких солдат буквально вгрызаться в свою землю. Так вот, изучая донесения о безвозвратных потерях того периода с 30 января по 16 марта, когда удерживался плацдарм на левом берегу Одера в районе города Козель, выбыло до 90 % личного состава. Хоронили здесь же. Если сопоставить все схемы первоначальных захоронений, получатся сплошные братские могилы. В огородах, полях, на гражданских кладбищах, пустырях и т. д. Везде. Удалось подсчитать, что в деревне, где был первоначально захоронен мой дед, вместе с ним покоились еще минимум 87 бойцов. Из этого числа в официальном списке (внимание!) — один! В соседней деревне похоронено минимум 128 солдат, известны двое. И такая картина по всей окрестности. А если учесть, что у значительной части погибших в графе ≪Где похоронен≫ стоит ≪Остался на поле боя, на территории занятой противником≫, то картина представляется совсем уж безрадостной. О каких 20 % может идти речь?..
В начале 50-х поляки стали производить перезахоронения на сборные кладбища-мемориалы. Идентифицировать человека они могли только, если обнаруживали при телах что-либо подтверждающее личность. В подавляющем большинстве хоронили как безымянных. Российская сторона по каким-то причинам не предоставляла учетных сведений. Мол, секретно… Вот и получили теперь, что, в отличие от, например, Франции, где умеют хранить память о своих гражданах и знают всё о каждом погибшем солдате даже Наполеоновской армии, у нас миллионы лежат безымянными, неотпетыми и забытыми. В общем, цель поездки обозначилась высокая —побывать на месте боёв деда, где он получил орден. Первоначально хотел начать с Украины, с родной дедовой деревни, где стоит памятник не вернувшимся с войны односельчанам и где его имя тоже есть. Но, прикинув маршрут, решил за недостатком времени оставить эту часть на будущее.
Подготовка началась загодя. Решил ехать на своем лёгком эндуро Suzuki Djebel 250. Выправил вмятины на баке, чем увеличил на пол-литра запас топлива. Установил ≪родные≫ звезды (на 14 и 42 зубьев) и цепь, которые давно были заменены более тяговитым комплектом 13/47 для лесов и оврагов. В остальном мотоцикл был исправным и в доработках не нуждался. Много хлопот доставило прохождение технического осмотра. Как правило, на эндуро этого класса замечательно ездится и без талона ТО и страховки: в полях ГАИ нет, а снесённому кусту ОСАГО не поможет… Но отправляться в путешествие без страхового полиса не хотелось. За годы активной эксплуатации госномер мотоцикла превратился в лоскутное одеяло. Проблема эта известна всем российским мотоциклистам, а любителям внедорожной езды особенно. Ну к чему такие номера величиной с совковую лопату?!
Несмотря на свою природную законопослушность, следующий эндуро на учет ставить не буду — и только по причине нежелания быть обладателем несуразного тракторного номера. Вердикт на станции техосмотра был вынесен быстро: не соответствует ГОСТу! Что делать? Надо менять. Да и ехать за границу с пожеванным номером — тоже не лучшая идея… Тут оказалось, что в нашей Тьмутаракани поврежденные мотоциклетные номера не меняют — нет штампов! Меняют только автомобильные. Ближайшая нужная контора оказалась в Перми… Времени на такие трансферы у меня уже не было, а потому пришлось пройти процедуру перерегистрации. Здесь меня ждал еще один сюрприз: без ОСАГО перерегистрацию не производят, ОСАГО не дают без талона ТО, а талон не дают без нового номера… Инспектор был неумолим: ≪Понимаю всю абсурдность положения, но у меня ПРИКАЗ!≫ Душевно помянув в очередной раз страну, в которой посчастливилось родиться, и, заручившись народной мудростью, утверждающей, что строгость законов компенсируется необязательностью их выполнения, отправился решать вопрос к страховщикам.
Не сразу, но решил. Шенгенская виза в новом паспорте была поставлена, баулы наполнены и прилажены на мотоцикл, сиденье для дальнего путешествия, с помощью куска пористого материала, доработано. Осталось дождаться отпуска. И вот, наконец, настал долгожданный день. В пятницу после обеда, бросив всё незаканчивающиеся дела, я выехал! Не совсем удобно было ехать по городу на перегруженном мотоцикле. Потребовалось некоторое время на привыкание к возросшим габаритам и увеличившемуся весу Djebel. В первый день проехал 300 км. Мотоцикл не подводил: не мчал, конечно, но ехал уверенно и мягко. Только фару нужно было немного опустить — слишком уж она била вверх. На ночлег решил остановиться в мотеле: 300 рублей за койко-ночь — вполне приемлемая цена за спокойный уютный сон после промозглой погоды. Только спокойствия не получилось, к сожалению.
Пьяная компания никак не могла попасть в соседний номер и полночи с перерывами безуспешно тарабанила в дверь. Какой-то их друг Денис, видимо, дошел до кондиции раньше приятелей и, решив, что ему на сегодняшнюю ночь никто не нужен, заперся изнутри. На следующий день задача была доехать до Москвы. Дорога привычная, много раз хоженая, ничем не интересная. Тем более в такую погоду: +10 °С, морось. Утеплил масляный радиатор двигателя (разместил перед ним кусок картона), а то стал чувствовать, что мотор рабочей температуры не достигает, а потому масла ест больше обычного. Читая многочисленные описания мотопутешествий, каждый раз отмечал, что немалая их часть отводится качеству дорог. В своей поездке заметил, что вопрос этот меня нисколько не волновал. Даже в Чувашии с ее многокилометровыми пробками из-за бесконечных ремонтов спокойно объезжал всю эту желейную массу по раскисшей обочине, что совершенно немыслимо было бы делать на каком-нибудь спортивно-туристическом аппарате. Воистину, презирая мир гламура, будем ездить на эндуро!
Так за день с остановками для заправки себя и мотоцикла, подтягивания цепи и доливая масла почти доехал до Москвы. Остановился у мотеля. К здешним ценам оказался не готов. Услышав отчётливый голос жабы ≪Ты зачем палатку с собой взял?≫, решил проехать дальше и поискать подходящее место. Свернул с трассы на проселок, поперек которого лежало поваленное дерево. Ну, нормально, сейчас объеду через верхушку кроны — там точно никто больше не сможет проехать и побеспокоить меня… Безопасность превыше всего! Передок Suzuki Djebel легко перепрыгнул через один ствол и тут же уперся в другой, предательски затаившийся во мху. Еле удержал груженый мотоцикл. Вот зачем мне эти трудности?! Отправитьсяза тридевять земель, чтобы по лесу поэндурить?.. Кое-как развернулся, съехал к каким-то дачам. При свете фары поставил палатку и, не раздеваясь, залез в дождевике в спальный мешок. Утром разбудил холод и зомби с лукошками. Пока собирался, прошли еще две цепи грибников. Хотелось им сказать: ≪Здесь рыбы нет!≫ Или поставить табличку специально для странных москвичей, которым, видимо, интересно по лесу ходить друг за другом с пустыми корзинами.
Вот и столица. Плюс 9 °С!.. Эх, зря не взял теплые перчатки. По МКАД доехал до Волоколамского шоссе, а далее — на запад, в сторону Европы. Дождь, порой сильный, холод. Бахилы об подножки моего легкого эндуро давно порвались, сапоги промокли. Перчатки, внутренняя сторона которых из материала а-ля замша, от сырости излохматились, кончики пальцев онемели. Приходилось загодя рассчитывать маневры, потому что для нажатия рычага сцепления нужно начинать разгибать пальцы за несколько секунд… Визор снаружи мокрый, изнутри запотевший. Что еще романтичного? Да, встречные фуры, несшие за собой мощную волну из брызг и водяного тумана. Где-то за 280 км до границы стало проясняться, и начало робко показываться солнышко. На заправке снял бесполезные бахилы, выжал мокрые носки. Подъехал мотоциклист верхом на BMW R1200GS, помахал рукой и принялся катать мотоцикл вперед-назад. Стало любопытно, что это за манипуляции?.. Подошел, поздоровались. Оказалось, испанец, ехал из Воркуты. Более привлекательного места не нашел? Говорит, был в Печёре. Тогда понятно. Показывает на переднее колесо жестами, смысл которых в том, что, не образовалась ли восьмёрка от наезда на бордюр? Попытался ему объяснить, что нужно вывесить колесо и покрутить его, потому что катаниями не определишь. Но у его GS была сломана центральная подставка и подвязана проволокой. Тогда продемонстрировал ему на своем Djebel простой прием, известный в России любому школьнику, легко и просто приподняв переднюю часть мотоцикла, оперев его на боковую подножку.
Испанец выпучил глаза — не знал, что так можно… Позже выяснил, что мне повстречался весьма известный путешественник Angel Viсas. После Великих Лук солнце стало светить почти постоянно. Пейзажи вокруг повеселели. Не стало этих привычных в нашей местности давящих лесных массивов. Вспомнилось, кажется, у Ключевского: ≪Русский мужик не любил лес. Лес не давал ему отдыха. Лес постоянно напирал и заставлял мужика корчевать пни, чтобы расширить пашню и прокормить себя≫. Почувствовал облегчение и отметил, что мне милее поля Прибалтики с перелесками, чем эта угнетающая темная стена тайги.
Последний раз заправил Djebel на российской территории. Началась очередь из грузовиков. Специально засек расстояние: от ее хвоста до шлагбаума получилось 7 км!.. Легковых автомобилей немного. Колонна практически не движется. Спрашиваю у тех, кто впереди: ≪Кому стоим?≫ —≪Ждём двенадцать часов. Поезжайте. Тут у нас все свои…≫ Оказалось, местные челноки могут пересекать границу раз в сутки —вот и ждут. Мне тоже пришлось ждать. Тетенька на шлагбауме, посмотрев паспорт, предупредила, что виза у меня открывается завтра, т. е. ночью в ноль часов, плюс разница во времени, так что отдохните часа четыре пока лучше здесь — всё равно латыши не впустят, а на нейтральной территории негде переждать. Послушался. Хотя наперед скажу, что процедура там очень проста —думаю, никто бы даже внимания не обратил на время. Вся процедура прохождения границы заняла 30 минут с болтовней в очереди. Да и очереди как таковой не было: для граждан Таможенного союза отдельная пустующая полоса. Латвийская таможенница спросила, сколько бензина, алкоголя, сигарет. Нагло соврал, что норма, хотя только что в магазине закупился гостинцами сверх того… И вот, наконец, я и тут, то есть там. От границы до места обитания родственников в Латвии километров 200 — в принципе, можно было и доехать. Но, здраво рассудив, что ночью путешествовать не стоит, свернул в поле, поставил палатку и, повздыхав на звёздное небо, сладко заснул в загранице.
Утро встретило облачностью и слабым ветерком. Первым делом подключил роуминг в сотовом телефоне: при моих объемах телефонных разговоров бесплатные входящие звонки — то что нужно. Затем поменял карту в GPS-навигаторе, и вся Европа стала как на ладони. Ну что ж, в путь! У дороги в низине стояли два памятника. Торможу. Один еврейский, другой русский. Надпись повествует о том, что на этом месте в 1941 году фашисты расстреливали жителей города Зилупе. Вообще, военных памятников по дороге встречалось еще немало: одни красивы, другие — произведения советского монументализма. Но все ухожены. Вот и промежуточная цель поездки — поселок Скривери на живописном берегу Даугавы. В поселке все друг друга знают, а потому найти нужный адрес не составило труда. Вместо запланированных двух дней пробыл три. Первые два дня и две ночи прошли во встречах, застольях и разговорах. Приезд нового человека, тем более на ≪велосипеде≫, как обозвали мой мотоцикл здешние,—это событие. Не обошлось и без дискуссий на политические темы. Критикуют там свои власти не меньше нашего. Только делают это корректно, аргументированно, без истерик и крайностей. На вопрос, что такое современная Латвия спустя 20 лет независимости и демократии, услышал, что свобода —конечно, здорово (хотя понятие это весьма относительное в современном глобальном мире…), только дороговизна жизни и отсутствие работы как-то занимают больше.
Молодежь старается уехать и имеет такую возможность. В основном почему-то в Англию. Сошлись во мнении, что искусственная конфронтация в верхах, латвийских, прежде всего, основанная на нафталиновых темах, неразумна в первую очередь для Латвии. Россия в силу одних своих размеров и повышающейся роли в мире может спокойно жить, не замечая гордого западного соседа. В Евросоюзе же проблем столько, что до меньшей сестры просто по большому счету дела нет. В третий день было решено посетить Ригу. Старый город. Приятно просто по нему побродить, заходя во многочисленные лавки. Старушки божьи одуванчики, читающие утренние газеты, уличные музыканты. Набрел на старинную пушку. ≪Сюда каждый мог зайти за пятачок, чтобы в пушку затолкать бычок≫. И бычок действительно на месте. В гостях хорошо, но пора и честь знать. Мотоцикл немного полегчал, освободившись от подарков. Теперь путь на Каунас. На границе Латвии с Литвой не смог удержаться, чтобы не сделать символический кадр: знак Евросоюза и разваливающийся дом. Понимать можно по-разному, у кого на что хватит фантазии.
В Литве люди живут побогаче, это видно даже по дорогам. Побыть в Литве и не отведать цеппелинов —никак невозможно. На вопрос, большие ли цеппелины, девушка-официант ответила, что ей и одного хватает. Давай два! За соседним столикомтолстый литовец пил пиво. У них можно. У них нет кефирных крайностей. Суп с фрикадельками, цеппелины с жареным салом и кофе с тортом довели до состояния волка из известного советского мультфильма. Но петь я не стал, а поехал дальше, на Варшаву. Въехал в Польшу через зарастающий и разваливающийся пограничный комплекс. Езда по Польше мало чем отличается от езды по родине. Но много мотоциклистов. Традиционное приветствие поднятием левой руки заменено легким ее отрывом от руля в сторону.
Что удивило, так это отсутствие объездных дорог вокруг городов, потому приходилось ехать насквозь по улицам. Быть может, навигатор прокладывал кратчайший путь? Но ведь и транзитные грузовики делали то же самое… В Ломже остановился в Макдоналдсе перекусить. За соседним столиком молодые ксёндзы с монашками запросто трескали бургеры и смеялись. До Варшавы не доехал, заночевал в близлежащем лесу на каком-то черничнике. Последний раз был в Варшаве году в 2002-м. Что изменилось? То же, что и во всех крупных городах — обострился транспортный вопрос. Загруженность улиц весьма высока, и даже на мотоцикле было неуютно. Навигатор без проблем привел к нужному адресу: польский Красный Крест расположен в спокойном переулке по соседству с храмом. Охранник быстро понял, что я ищу, и проводил до нужного кабинета, по-путно объяснив, что первый этаж у поляков это то же самое, что второй у русских. По пути обратил внимание, что стены в узких коридорах и сами кабинеты весьма скромных размеров увешаны различными картами, схемами, списками. Работницы отдела розыска на основании предоставленных мною документов подтвердили, что погибший мой дед из первоначального захоронения перезахоронен на мемориале в городе Кендзежин-Козле, но, чтобы официально это подтвердить, необходимо поднимать акты эксгумации, которые хранятся в воеводстве, в Ополе. То есть быстро дело не сделается. Что же, и на том спасибо.
Дальше путь мой пролегал через Краков и Катовице. Побывав в Кракове, в освобождении которого 19 января 1945 года принимал участие мой дед, я не мог пропустить случая побывать в Освенциме. Впечатления от посещения экспозиций и определённой в них трактовки мировой истории этих концлагерей непростые. Комплекс состоит из двух частей, отстоящих друг от друга примерно в трех километрах. Это лагеря Аушвиц и Биркенау. В Аушвице до 15 часов организуют платные групповые экскурсии, одиночные посещения не разрешаются. Языки экскурсий самые разные, кроме русского. Можно, конечно, примкнуть к какой-нибудь группе и слушать заморскую речь, но ходить два часа бараном не хотелось. Проникнуть же нелегально сквозь мордоворотов-секьюрити нереально. И толпы, толпы народа. После 15 часов вход свободный. В Биркенау же экскурсий нет, территория огромная, не каждый осилит. Там было много мотоциклистов, возвращавшихся с ежегодной встречи из Австрии. Я примкнул к двум эстонцам и провел с ними целый день. Сначала мы посетили восстановленные бараки, развалины крематория, послевоенный памятник жертвам всех народов и вагон, в котором сюда возили венгерских евреев. Потом от непривычной для мотоциклиста долгой ходьбы отдохнули в кафе, где ребята расслабились пивом с пиццей (эх, Запад!) и показали мне фото с Факер-Зе. Так мы протянули время до бесплатного посещения лагеря.
Один из моих новых приятелей, Карел, весьма колоритный и стильный мужчина с жилеткой какого-то МС, не прошел face-контроль! Охранник сразу ≪завернул≫ его за многочисленные цепи и кресты, а также советский значок ≪Дружинник≫ с во-ждем мирового пролетариата на кумаче. Не удалось Карелу проникнуть на территорию лагеря и после того, как он снял всё это добро вместе с жилеткой… потому что там оказалась футболка со Сталиным на мотоцикле! И только после переодевания в майку с логотипом Harley-Davidson, Карел получил добро на проход! Его напарник, Антс, при расставании дал свою визитку на нерусском языке. Только дома удалось ее перевести. Оказалось, он мэр какого-то прибрежного муниципалитета!.. Позже мэр прислал письмо с описанием своей поездки. Говорит, что за всё полуторамесячное путешествие устал с другом buhat, что не был в России и очень хочет приехать. Хорошо быть мэром в Эстонии! Конечно, приглашение он получил, но с предупреждением, что buhat всё же придется опять… Не буду перечислять все экспозиции, которые смогли обойти уже довольно подуставшими ногами — информации достаточно и в Интернете. Два впечатления. Во-первых, нет ощущения трагедии — почти всё увиденное воспринимается обычными музейными экспонатами. Атмосфера больше напоминает какой-то коммерческий проект. Да, вот горы круглых очков, да, вот кучи женских волос. Но. Приходилось бывать во многих местах, и тот же Мамаев курган или Хатынь проникают в глубину души. А здесь… Что-то не так в организации. Во-вторых, сами экспозиции. Их много. Одни посвящены отдельным народам, другие — быту, третьи — наказаниям и т. д. Русскому вопросу тоже уделено внимание, но своеобразное. Известный Пакт здесь присутствует на видном месте, есть полный список фамилий сотрудников НКВД, принимавших участие в расстреле польских офицеров с подробностями в виде приказов о поощрении за это… Есть еще много чего, занимающего современных историков. Например, версия о том, что с немцами ушла большая часть узников, не желавших оставаться под Красной Армией. У современного европейского обывателя, не заморачивающегося разбирательством опасных закулисных игр мировых держав, от такого преподнесения материала вполне может сложиться мнение, что виновник развязывания Второй мировой войны — это Советский Союз! Вот только стенда, рассказывающего о том, сколько советских солдат погибло в борьбе с фашизмом на территории Польши, я не нашел.
Следующий день по плану был посвящен поиску места, откуда, согласно описанию боевого пути дивизии, началось наступление (с 21 января 1945 года она возобновила наступление в направлении на Катовице, опять же, находясь во втором эшелоне армии; введена в бой 27 января 1945 года с плацдарма на реке Пшемша, во второй половине дня вошла вслед за танками в восточную часть Катовице и к 28 января 1945 года полностью очистила город). Полдня было потрачено на поиск этого плацдарма. Плотность заселенности в районе весьма высока, а в донесении не говорится о населенных пунктах, и, стало быть, плацдарм — это некое открытое место. Кругом автострады, на которых невозможно развернуться. Если посмотреть мой трек с GPS-навигатора, то траектория на нем будет похожа на передвижение пьяного матроса, упорно желающего попасть на свой корабль… В общем, почти со стопроцентной уверенностью место было найдено! Сфотографировал, снял видео для родственников, умылся в реке и поехал в Катовице, где дед, согласно Представлению к награде, во время ведения уличного боя гранатой уничтожил вражеский пулемет вместе с его расчётом и огнем из автомата в упор уничтожил трех немцев. Проехав насквозь Катовице, отправился к месту форсирования Одера (к вечеру 30 января 1945 года дивизия маршем вышла к Одеру и с ходу форсировала его в районе Рейгерсфельда, на подступах к городу Козель). Место это найтиудалось очень точно без особого труда: Рейгерсфельд ныне Bierava. При подъезде к этому селу обнаружил две примечательные штуковины — эти колпаки мне хорошо знакомы…
В Калининградской области такие укрепленные огневые точки назывались горшком Коха, по фамилии гауляйтера Восточной Пруссии. Строились они поспешно при наступлении Красной Армии, и проку от них было мало. Стрелок с началом боя, по сути, становился заложником в этой ловушке. Удивило, что одно из таковых укреплений имело вход и совсем не имело амбразур — в чём здесь смысл, так до сих пор и не понял… Второе же было сделано правильно, и, быть может, именно из него стреляли в моего деда и его товарищей. Вот и Одер (Одра). Я ожидал увидеть нечто более внушительное, а в этом месте река оказалась шириной немногим более 100 метров, мелкой и с порогами. Волнительные моменты изучения реальной местности и сопоставление ее с военными схемами… Всё поразительно сходилось! От Bierava до места форсирования не более километра. Западный берег и территория в донесениях нарисованы очень подробно. Там дальше, практически у первых же отдельных домов и деревень, сплошные могилы погибших солдат наступавшей 245-й дивизии… Вот изгиб Одера и шлюз водозабора, вот дорога, вот узкоколейка. Вековые деревья вдоль берега, которые видели всю драму тех давних событий. Объездил я там всё вдоль и поперек, на удивление местных, недоумевавших, что за безумный русский тарахтит тут полдня? Искупался в реке — она оказалась мелкой, спокойной и легко переходилась вброд. Но в феврале 45-го под сплошным огнем в ледяной воде это было не так просто… А, учитывая, что левый берег крутой — тем более. Сфотографировал всё, снял видео, где дед был удостоен награды (отважно он действовал со своим отделением при форсировании реки Одер; его отделение в числе первых переправилось на западный берег реки и своим огнем обеспечило успешную переправу всей роты).
Продолжил путь. И вот приблизительно через 3 км загадочный Стеблюв (по-польски Steblow). Волнительно. Такой красивый и спокойный поселок. Лишь одна улица и домов всего ничего. Все опрятные, как из набора Lego, дворы ухоженные. Видно, что дома немецкие. Только некоторые обшиты современными материалами. А на тех, что сохранили родную красную кладку, не видать следов войны. Удивительно. В Восточной Пруссии в населенных пунктах, в которых шли продолжительные тяжелые бои, камня на камне не оставалось… А здесь всё целое! Решив, что на сегодня достаточно впечатлений и надо еще успеть устроиться в отель, продолжил путь в Кендзежин-Козле, который практически состоит из двух отдельных городов по обе стороны Одера. В 1945 году он назывался Козле. От отеля, в котором я расположился, до мемориала 10–15 минут обычным шагом. Тратить драгоценное время вечера на сидение в гостинице не хотелось, и я отправился осматривать окрестности. Набрел на пивнушку под открытым небом. Веселые паны и панночки безмятежно потягивали пиво, гуторят о своем. Повеяло спокойствием и уютом. Дальше гулять расхотелось… Пиво было изумительным. Темное, но не горькое, насыщенное, где-то сладковатое. Даже название запомнил — Litovel. Подсел пожилой поляк с комнатной собачкой на руках. Собачка вертит головой, пан что-то говорит. Ничего не понимаю, но одобрительно киваю и собачке, и пану. Тот допил, простился и, шатаясь, пошел домой. До видзеня!
